- 342. Фундаментальное различие между продуктами, чье количество не может быть увеличено, и продуктами, число которых можно увеличивать безгранично.
- 343. Не бывает продуктов, чье количество можно умножать безгранично.
- 344. Не существует суммы издержек производства, которая могла бы определять цену продуктов.
- 345. Обратное воздействие цены производительных услуг на цену продуктов.
- 346. Случай специальных услуг.
- 347. Случай неспециальных услуг.
- 348. Два последних случая не противостоят один другому.
- 349. Третья категория продуктов: смешение непосредственного и постепенного умножения количества.
342. Английская школа приложила значительно более настойчивые и серьезные усилия, нежели различные школы, сменившие физиократов во Франции, чтобы прийти к теории арендной платы, заработной платы и процента, и ее критический разбор в данном случае совершенно необходим. Мы посвятим этому данный урок и два следующих.
«Существуют некоторые товары, — говорит Рикардо, создатель чистой политической экономии в Англии, — стоимость которых определяется исключительно их редкостью. Никаким трудом нельзя увеличить их количество, и потому стоимость их не может быть понижена в силу роста предложения. К такого рода товарам принадлежат некоторые редкие статуи и картины, редкие книги и монеты, вина особого вкуса, выделываемые только из винограда, растущего на особо пригодной почве, встречающейся в очень ограниченном количестве. Стоимость их совершенно не зависит от количества труда, первоначально необходимого для их производства, и изменяется в зависимости от изменения богатства и склонностей лиц, которые желают их приобрести.
Но в массе товаров, ежедневно обменивающихся на рынке, такие товары составляют очень незначительную долю. Подавляющее большинство всех благ, являющихся предметом желаний, доставляется трудом. Количество их может быть увеличено не только в одной стране, но и во многих в почти неограниченной степени, если только мы расположены затратить необходимый для этого труд».*
Странная вещь, свидетельствующая лучше, чем какая-либо другая, о последовательном и регулярном развитии и сохранении учения английской школы, — это то, что Дж. С. Милль полвека спустя после Рикардо выражается почти в точности в тех же самых словах.
«Есть вещи, — говорит он, — количество которых физически невозможно увеличить сверх определенного узкого предела. Таковы вина, получаемые из винограда, который может быть выращен только на особой почве, в условиях особого климата и местоположения. Таковы также старинные скульптуры, картины старых мастеров, редкие книги или монеты или другие предметы, представляющие антикварный интерес. Сюда же можно причислить дома и участки для застройки в городе, размеры которого ограниченны (как, например, в Венеции или каком-нибудь укрепленном городе, где укрепления необходимы для его безопасности); наиболее привлекательные места во всяком городе; дома и парки, отмеченные особой естественной красотой, в местах, где это преимущество встречается редко. Потенциально вся земля является предметом потребления подобного рода.
Но есть еще одна категория (охватывающая большую часть всех покупаемых и продаваемых вещей), в которой единственное препятствие к приобретению заключается в труде и издержках, необходимых для производства товара. Без определенного труда и издержек этот товар получить нельзя, но, когда кто-либо готов взять их на себя, для увеличения количества этого продукта нет никаких пределов»**.
Это фундаментальное различие сводится, как видим, к делению продуктов на две категории: малочисленные продукты, количество которых не может быть увеличено, и многочисленные продукты, количество которых можно умножать безгранично. Итак, оставляя в стороне первую категорию, чтобы заняться только второй, английские экономисты заявляют, что — в этой категории — именно сумма издержек производства определяет продажную цену продуктов. Если бы они ограничивались делением продуктов на две категории — те, чье количество не может, и те, чье количество может быть увеличено — и заявляли в отношении последних, что их продажная цена стремится к равенству с суммой издержек их производства в условиях свободной конкуренции, то нечего было бы и возражать; но утверждения, что продукты второй категории могут быть количественно приумножены безгранично и что именно определенная сумма издержек их производства определяет продажную цену, — это две основные ошибки, подлежащие опровержению.
343. Не бывает продуктов, чье количество можно было бы умножать безгранично. Все вещи, входящие в состав общественного богатства, — земли, личные способности, собственно капиталы, доходы любого рода существуют лишь в ограниченном количестве. В их числе земли и личные способности есть естественные богатства; собственно капиталы и доходы — богатства искусственные; это продукты, прошедшие через механизм производства. В некоторых из них преобладает рента: так обстоит дело с фруктами и дикими животными, рудой на поверхности земли, минеральными водами. В ряде других — труд: в консультациях адвокатов или врачей, в уроках преподавателей, в песнях и танцах. В большинстве есть одновременно рента, труд, а также прибыль, — откуда следует, что все вещи, входящие в состав общественного богатства, есть или земли, или личные способности, или продукты ренты земель и труда личных способностей. Но ведь Милль соглашается с нами в том, что земли существуют лишь в ограниченном количестве; если дело обстоит так же с личными способностями, то как количество продуктов может быть умножено безгранично?
344. Не бывает также суммы издержек производства, которая, будучи определенной сама, определяла бы как следствие продажную цену продуктов. Продажная цена продуктов определяется на рынке продуктов в соответствии с их полезностью и количеством; нет других условий, которые надо было бы учитывать; это — необходимые и достаточные условия. Не имеет значения, что эти продукты стоили больше или меньше, чем эта продажная цена в издержках производства. Если они стоили больше, то тем хуже для предпринимателей: они терпят убытки; если они стоили меньше, то тем лучше для них: они получают прибыль. И далеко не себестоимость продуктов в издержках производства определяет их продажную цену, это скорее продажная цена определяет их себестоимость в производительных услугах. Действительно, цена производительных услуг устанавливается на рынке этих услуг в соответствии с их предложением со стороны земельных собственников, работников и капиталистов и спросом на них со стороны предпринимателей. А этот спрос, от чего он зависит? Как раз от цены продуктов. Спрос предпринимателей на продукты, стоившие больше, чем продажная цена в издержках производства, сокращается, и цена производительных услуг понижается. Спрос предпринимателей на продукты, стоившие меньше, увеличивается, и цена производительных услуг поднимается. Такова связь явлений, и было бы неточным понимать ее иным образом.
345. А теперь: может ли иметь место обратное воздействие цены производительных услуг на цену продуктов? Да, несомненно, но исключительно через реакцию на их количество. А чтобы изучить эту реакцию, необходимо сгруппировать различные возможные случаи в зависимости от благоприятных или неблагоприятных условий реакции, действующей на количество продуктов.
Возьмем прежде всего случай, когда производительные услуги больше не существуют — «редкие статуи и картины, редкие книги и монеты» у Рикардо; «старинные скульптуры, картины старых мастеров, редкие книги или монеты или другие предметы, представляющие антикварный интерес» у Милля. Здесь, поскольку производительные услуги более не существуют, нельзя сказать, что они имеют какую-либо стоимость и что эта стоимость может реагировать на количество и на стоимость продуктов. По признанию самих Рикардо и Милля, эта стоимость продуктов вытекает, следовательно, из закона предложения и спроса.
346. Возьмем затем случай, когда имеют место специальные производительные услуги: «вина особого вкуса, выделываемые только из винограда, растущего на особо пригодной почве, встречающейся в очень ограниченном количестве» у Рикардо; «вина, получаемые из винограда, который может быть выращен только на особой почве, в условиях особого климата и местоположения. дома и участки для застройки в городе, размеры которого ограниченны (как, например, в Венеции или каком-нибудь укрепленном городе, где укрепления необходимы для его безопасности); наиболее привлекательные места во всяком городе; дома и парки, отмеченные особой естественной красотой, в местах, где это преимущество встречается редко» у Милля. Что же мы обнаруживаем в этом случае, если хорошо приглядеться? Производительные услуги все еще существуют; они не у монополии, т. е. не находятся в одних руках; но они специальны в отношении продуктов. Другие земли могут производить другие фрукты, но не виноград, или даже виноград, но не виноград того же вида. Другие земли могут нести на себе дома и парки, но не дома и парки, расположенные таким же самым образом. По этой причине данные производительные услуги не боятся конкуренции. Повышение их цены не может привлечь в производство сходные услуги, так как эти сходные услуги не существуют. Если цена продуктов растет, то цена производительных услуг будет расти в той же мере, не оказывая обратного воздействия на количество и цену продуктов. Если бы Рикардо и Милль провели свою классификацию несколько более методично, то они могли бы привести некоторые примеры личных услуг, являющихся не менее специальными, чем упомянутые ими земельные услуги: услуги живущих художников, певцов и певиц, великих врачей и хирургов. Но рассмотрим, наконец, случай, который они имеют в виду.
347. Это — неспециальные производительные услуги. Действительно, это самый частый случай. Существуют известные производительные услуги, причем наиболее многочисленные, не имеющие собственной «особости». Достаточно в этом отношении посмотреть на то, что происходит наряду с примерами, упоминаемыми Рикардо и Миллем, и другими примерами, которые можно к ним добавить. Наряду с виноградниками, производящими виноград исключительного качества, есть виноградники, производящие виноград обычного качества. Наряду с землями, пригодными для производства винограда, есть земли, пригодные для производства пшеницы, фуража, овощей. Но земли, производящие пшеницу, могут также производить ячмень, хмель, клевер, рапс; земли, производящие капусту, могут также производить салат. И еще необходимо заметить, что в более широких пределах, но все же в известных пределах, мы всегда обнаруживаем «особость»: пшеница требует сухих и легких почв на равнинах; фураж любит жирные и влажные земли долин. Но, пожалуй, именно и главным образом в отношении труда «особость» является исключительным случаем, а «не-особость» — общим случаем. Наряду с человеком, имеющим голос тенора или ноги акробата, глаз художника или слух музыканта, имеется масса людей, способных к более разнообразным вещам, поскольку они менее способны к той или иной определенной вещи. Человек, из которого сделали адвоката, нередко мог бы быть также администратором; и особенно человек, из которого сделали столяра, мог бы быть вполне слесарем. На что смотрит большинство людей, когда выбирает профессию? Конкретно, на цифру заработной платы, которую здесь можно получить, т.е. на стоимость производительных услуг в этой профессии. Таким образом, имеются неспециальные производительные услуги, которые, в отличие от специальных, могут опасаться конкурентов. Повышение их стоимости может привлечь к производству другие подобные производительные услуги, существующие в более или менее значительном количестве. Если цена продуктов повысится, то цена производительных услуг также повысится, но временно, поскольку произойдет увеличение количества производительных услуг и увеличение количества продуктов. Сохранится только менее значительный рост цены производительных услуг в целом и продуктов в целом. Аналогичным образом можно рассуждать в случае, когда вместо повышения происходит понижение цены неспециальных производительных услуг.
348. Таким образом, в реальности нет абсолютного противостояния между двумя случаями, отмеченными Рикардо и Миллем. В обоих случаях имеет место естественная тенденция к согласованию между ценой продуктов и ценой производительных услуг. В обоих случаях повышение или понижение цены продуктов приводит к повышению или понижению цены производительных услуг. Только в первом случае повышение или понижение цены производительных услуг — это окончательный результат, без обратного воздействия на количество и цену продуктов. Во втором случае, напротив, повышение или понижение цены производительных услуг — это факт временный, имеющий первым последствием приток или отток подобных производительных услуг и, в качестве окончательного последствия, общее повышение или понижение цены производительных услуг того же вида и также общее повышение или понижение — меньшее, чем первоначальное повышение или понижение — цены всех продуктов, в производстве которых участвуют эти услуги. И тогда то, что повышение (либо понижение) теряет в интенсивности, оно выигрывает в объеме. Ни в том, ни в другом случае продажная цена продуктов не определяется суммой издержек их производства. И, особенно, ни в том, ни в другом случае нет ничего похожего на «умножение количества без ограничений» у Рикардо, ни на «безграничное умножение» у Милля. Описав свою первую категорию, Милль добавляет: «Потенциально вся земля является предметом потребления подобного рода.»***. Без всякого сомнения: и все личные способности могут быть отнесены сюда также. И что же остается после этого во второй? Ничего.
349. «Существует, — говорит затем Милль, — третий случай****, гораздо более сложный, занимающий промежуточное положение между двумя предшествующими. Есть товары, количество которых можно беспредельно приумножать посредством труда и расходов, однако не с помощью фиксированного увеличения труда и расходов. При данных издержках можно произвести только ограниченное количество товара: если его потребуется больше, его придется производить с большими издержками. к этому классу принадлежит сельскохозяйственная продукция и вообще вся необработанная продукция земли»*****. Здесь, не предупреждая нас и не догадываясь об этом, автор перестает рассматривать случай умножения (количества) продуктов в данный момент и посредством данного количества производительных услуг и переходит к случаю умножения продуктов от одного момента времени к другому и посредством растущего количества производительных услуг. И именно то обстоятельство, что из всех производительных услуг земельные услуги не могут возрастать количественно, вынуждает его включить в свой третий класс предметов «сельскохозяйственную продукцию и вообще всю необработанную продукцию земли». Действуя таким образом, этот знаменитый логик — следуя свойственной ему привычке, еще одно весьма замечательное доказательство которой он даст нам чуть ниже — смешивает два очень разных вопроса: вопрос установления цен на продукты и вопрос изменения цен в прогрессивном обществе. А пока оставив его на этом, чтобы вскоре вернуться при рассмотрении теории арендной платы, мы ограничимся утверждением, что товары его третьей категории, как и второй, не могут быть умножены до бесконечности и что товары его второй категории, как и третьей, не могут быть умножены, даже в конечном количестве, в данный момент времени и посредством данного количества производительных услуг, ценой постоянного количества труда и расходов или, по крайней мере, ценой постоянного количества расходов, что — заметим мимоходом — совсем не то же самое, что постоянное количество труда.
Примечания
* Рикардо. Начала политической экономии и налогового обложения, гл. 1. (по: Шедевры мировой экономической мысли, т. 2, Петроком 1993, с. 80-81).
** Дж. С. Милль. Основы политической экономии, М., 1980, том II, книга III, гл. II, § 2, с. 181-182.
*** У Л. Вальраса эта фраза переведена на французский следующим образом: «Потенциально все земли могут быть отнесены к этой категории» — Прим. перев.
**** У Л. Вальраса — «третий класс предметов» — Прим. перев.
***** Дж. С. Милль. Основы политической экономии, там же, с. 182.