- 363. «Покупать продукт не означает использовать труд» (во франц. переводе — «Покупать продукт не означает питать труд»). Двусмысленность в слове питать: хотят доказать, что покупать продукт не означает предъявлять спрос на труд, а доказывают, что покупать продукт не означает обеспечивать оборотный фонд для труда.
- 364. «Норма заработной платы определяется соотношением между численностью населения и капиталом». Норма: средняя норма. Капитал: оборотный фонд для труда. Население: число наемных работников. Следовательно, средняя заработная плата равна частному от деления общей суммы заработных плат на общее число наемных работников.
- 365. Нам нечего делать со средней нормой; не определены ни капитал, ни население.
- 366. Смешение процента на капитал и прибыли предпринимателя.
- 367. «Рента не входит в состав издержек производства. Прибыль — это избыток произведенной суммы над издержками производства в заработной плате».
- 368. Английская доктрина претендует тем самым на определение двух неизвестных с помощью одного уравнения.
- 369. Определение заработной платы, процента и арендной платы, даваемое Ж.-Б. Сэем. Порочный круг г-на Бутрона.
- 370. Только система из трех рынков — услуг, продуктов и капиталов — составляет научную теорию определения цен.
363. В том, что касается английской теории заработной платы, мы обратимся к Джону Стюарту Миллю, но не потому, что он выдвинул ее первый, а потому, что его доказательство является наиболее полным из всех представленных. Это доказательство состоит у него из двух теорем, сформулированных в его «Основах политической экономии»: первая — в § 9 главы V книги I в следующих выражениях: «Покупать продукт не означает питать труд» (в русском переводе — «покупать продукт не означает использовать труд»*); вторая — в § 1 главы XI книги II в таких выражениях: «Норма заработной платы регулируется соотношением между населением и капиталом» (в русском переводе — «размер заработной платы зависит в основном..., как часто говорят, от соотношения между численностью населения и капиталом»; на стр. 42 есть выражение «общая норма заработков»**). Мы рассмотрим их по очереди.
То, что поражает прежде всего, это совершенно странный способ, каким сформулирована первая из теорем. Первое впечатление не обманчиво, данная теорема — это всего лишь длинная и утомительная двусмысленность. Что означает столь неясное и мало научное слово «питать»? Милль сам нам это объясняет. «Покупать продукт не означает питать труд» значит, что «спрос на труд образуется заработной платой, предшествующей производству продукта, а не спросом на товары, являющиеся результатом производства»***. Таким образом, «покупать продукт не означает питать труд» значит «покупать продукт не означает предъявлять спрос на труд». Почему же тогда не сформулировать теорему в этих же самых словах; или, более того, почему не использовать положительную форму, как ту, которую затем дает Милль, вместо этой отрицательной формы? Именно это и позволит нам выяснить внимательное изучение теоремы.
Милль берет потребителя и предполагает последовательно, что тот тратит свой доход либо непосредственно на покупку производительных услуг, например для строительства дома, либо на покупку товаров, например таких, как кружева и бархат. Затем он говорит нам, что эти две операции различны, и пытается уточнить, в чем состоит это различие, что ему совсем не удается. Он должен был бы сравнивать человека, который строит дом (нанимая людей), с человеком, который покупает готовый дом, или же человека, покупающего готовые кружева и бархат, с человеком, производящим кружева и бархат; тогда он мог бы нам ясно показать основное различие между прямой покупкой производительных услуг, с помощью которой создается оборотный фонд, используемый для изготовления продукта, и покупкой продуктов, с помощью которой только восстанавливается этот оборотный фонд с целью последующего производства. Более того — неудовлетворенный, видимо, сравнением, которое он излагает нам в своем тексте, он дает нам в примечании еще одно. Богатый человек, А, расходующий ежедневно известную сумму на выплату заработной платы или на подаяния, сумму, которую рабочие или бедняки тратят на простую пищу, умирает, и его сменяет наследник, В, который сам расходует такую же сумму на деликатесы. Но данный пример еще более нелогичен, чем первый. Автор должен был бы выбрать между примером с подаяниями и примером с заработной платой, которые совсем не похожи; и, выбирая последний, должен был бы сказать, на что используется труд, оплачиваемый этой заработной платой. И если это — труд садовников, выращивающих для А деликатесы, то мы возвращаемся просто-напросто к различению между покупкой производительных услуг и покупкой продуктов и к замечанию, относящемуся к созданию оборотного фонда, имеющему место в первом примере, а не во втором.
Ну, этого достаточно, чтобы показать, для чего служит Миллю неточность слова «питать». Благодаря двойному смыслу, который он вкладывает в это слово, он заявляет, что докажет нам одно, а доказывает совсем другое. Он должен был нам доказать, что купить продукт не означает питать (содержать) труд в том смысле, что купить продукт не означает предъявить спрос на труд; а он нам более или менее доказывает, что купить продукт не означает питать труд в том смысле, что купить продукт не означает создать оборотный фонд для труда, входящего в изготовление продукта. Таким образом, мы можем считать первую теорему недействительной.
364. Рассмотрим теперь вторую.
«Таким образом, размер заработной платы зависит в основном от спроса на рабочую силу и ее предложения, или, как часто говорят, от соотношения между численностью населения и капиталом. Под численностью населения здесь имеют в виду численность только класса трудящихся, или, точнее говоря, людей, работающих по найму?, а под капиталом — только оборотный капитал, и даже не весь оборотный капитал, а лишь ту его часть, которую расходуют непосредственно на покупку рабочей силы. К этой величине надлежит, однако, прибавить все денежные средства, которые, не составляя части капитала, платятся в обмен за труд, — такие, как жалованье солдат, домашней прислуги и всех прочих непроизводительных работников. К сожалению, нет способа обозначить одним общепринятым термином совокупность того, что называют фондом заработной платы страны; и поскольку заработки трудящихся, занятых в производительной сфере, составляют почти всю массу этого фонда, то обычно меньшую по объему и значению часть этого фонда оставляют без внимания и говорят, что размеры заработков зависят от численности населения и капитала. Для удобства мы будем пользоваться этим выражением, памятуя, однако, о том, что в своем буквальном значении оно не вполне соответствует действительности.
Учитывая оговорки, сделанные в отношении указанных терминов, следует сказать, что размер заработной платы не только зависит от количественного соотношения между капиталом и численностью населения, но при господстве конкуренции и не может зависеть ни от чего другого. Заработки (т. е. разумеется, общая норма заработков) не могут возрасти иначе, чем вследствие увеличения совокупности средств, затрачиваемых на найм работников, или сокращения численности людей, конкурирующих за работу по найму; не могут заработки и снизиться иначе, чем вследствие сокращения средств, предназначенных на оплату рабочей силы, или увеличения численности работников, которым следует заплатить».****
Вот теория заработной платы, которую легче представить в математической форме, чем теорию ренты. Население, о котором идет здесь речь, не включает в себя, говорят нам, людей праздных; оно включает даже не всех работающих людей, а только совокупность тех из них, кто работает за заработную плату, или число наемных работников. Пусть это число будет T. Милль объясняет нам, кроме того, что капитал, о котором он говорит, не включает в себя основной капитал; не включает даже весь оборотный капитал, а только часть этого капитала, предназначенную на заработную плату, или объем оборотного фонда по оплате труда. Пусть этот объем будет K. Есть еще один пункт, на котором он останавливается гораздо меньше, но который не должен ускользать от нас. Как представляется, подлежащая определению норма — это только средняя норма заработной платы. Пусть эта норма будет s. Итак, сказать, что норма заработной платы регулируется соотношением между численностью населения и капиталом, значит сказать, что s = K/T, т. е. что средняя норма заработной платы равна частному от деления общего объема выплаченной заработной платы на общее число людей, получающих заработную плату. Вряд ли стоит удивляться, что теорема такого рода не нуждается в более долгом доказательстве. Но, что также очевидно, мы не будем удивлены и тем, что она не может служить нам для чего-либо серьезного.
365. Заметим прежде всего следующее: нам нужна не средняя норма заработной платы, а норма различных заработных плат, выплачиваемых на разных предприятиях. И это нам тем более необходимо, что — в системе английской школы — нам нужна цена производительных услуг для определения цены продукции. Если данная продукция — земляные работы, то нам нужна заработная плата землекопов; если это наручные и настенные часы, нам нужна заработная плата часовщиков. Таким образом, средняя норма заработной платы, если предположить ее найденной по формуле, не может пригодиться нам для чего-либо. Но можно ли ее найти на самом деле? Разумеется, это можно было бы сделать, если бы мы знали капитал и численность населения в том виде, как они даны (в формуле), т. е. объем оборотного фонда по оплате труда и численность наемных работников; но это — количества как абсолютно неопределенные, так и абсолютно определимые (т.е. поддающиеся определению). И дело обстоит далеко не так, что их соотношение может регулировать норму заработной платы, а так, что именно они зависят от этой нормы.
Если норма заработной платы будет повышаться либо понижаться, то очевидно, что численность наемных работников будет возрастать либо сокращаться путем сокращения или увеличения других трудящихся классов или даже праздных классов; и также очевидно, что объем оборотного фонда по оплате труда будет увеличиваться либо уменьшаться путем уменьшения или увеличения других частей оборотного капитала и даже основного капитала. Было бы невозможно отличить этот оборотный фонд по оплате труда от оборотного фонда земельной ренты или оборотного фонда прибыли точно так же, как невозможно отличить — в бассейне с тремя кранами — воду, вытекающую из одного крана, от воды, вытекающей из двух других. И то, что будет определять в таком бассейне количество воды, вытекающей через каждый кран, так это размер кранов. Точно так же обстоит дело с распределением оборотного капитала в форме заработной платы, арендной платы и процента между работниками, земельными собственниками и капиталистами. Если бы заработные платы были высоки, а оборотный фонд по оплате труда был недостаточен, то этот фонд возрос бы сначала за счет оборотного фонда земельной ренты и оборотного фонда прибыли. Тогда, может быть, оборотный капитал оказался бы недостаточным. Норма процента на этот капитал стала бы весьма высокой по отношению к норме процента на основной капитал, и формирующиеся сбережения стали бы обращаться вместо того чтобы фиксироваться (в основном капитале). Люди покупали бы меньше акций и облигаций на бирже и делали бы более значительные вклады в банки. А если бы подлежащие выплате заработки были низки, а оборотный фонд по оплате труда был избыточен, то этот фонд сократился бы сначала в пользу оборотного фонда земельной ренты и оборотного фонда прибыли. Тогда, может быть, сам оборотный капитал оказался бы избыточным. Норма процента на этот капитал стала бы очень низкой по отношению к норме процента на основной капитал, и формирующиеся сбережения стали бы фиксироваться (в основном капитале) вместо того чтобы обращаться. Люди стали бы снимать вклады из банков и помещать их в ценные бумаги на бирже.
Таким образом, не норма заработной платы регулируется в соответствии с количеством оборотного фонда по оплате труда, а скорее именно само это количество регулируется в соответствии с нормой заработной платы. И что же определяет норму заработной платы, как и норму арендной платы и процента? Это, в конечном счете и что бы ни говорил Милль, цена предметов, в производство которых входят труд, рента и прибыль, т. е. соревнование потребителей на рынке продуктов, а не соревнование предпринимателей на рынке услуг. Верно, что производительные услуги покупаются на рынке этих услуг, но не менее верно, что их цена определяется на рынке продуктов. Однако нам нет нужды повторять здесь нашу теорию определения цен производительных услуг и достаточно того, чтобы увидели, чего стоит английская теория заработной платы.
366. Теория процента не менее важна, чем теория ренты и теория заработной платы. Это вопрос, по которому социалисты часто направляли свои нападки, но экономисты не смогли до сих пор ответить на них в полной мере «победоносным» образом.
Прежде всего есть ошибка, затемняющая, особенно у экономистов английской школы, всю теорию процента: это смешение двух ролей — капиталиста и предпринимателя. Под тем предлогом, что в действительности трудно быть предпринимателем, не будучи в то же самое время капиталистом, они не отделяют эти две функции одну от другой. Вот почему используемый ими термин прибыль (profit) означает одновременно процент на капитал и прибыль (benefice) предприятия.
Это смешение досадно. Разумеется, трудно, но, однако, не невозможно быть фактически предпринимателем, не будучи капиталистом: мы ежедневно видим, что люди, не владеющим собственным капиталом, но чьи ум, честность, опыт известны, занимают средства на сельскохозяйственное, промышленное, коммерческое или финансовое предприятие. Во всяком случае — и предполагая, что имеется мало предпринимателей, не являющихся капиталистами, — имеется большое число капиталистов, не являющихся предпринимателями: это все держатели долговых обязательств, обеспеченных ипотекой или нет (хирографичес-кие кредиторы), долей в коммандитных товариществах, ценных бумаг. И, наконец, даже если бы обе роли совмещались на практике еще чаще, чем бывает, теория должна была бы тем не менее их различать.
В том, что касается части прибыли (profit), составляющей прибыль (benefice) предприятия, английская школа не видит, что она соотносится с возможным убытком, что она случайна, что она зависит от исключительных, а не нормальных обстоятельств и что — теоретически — ею должно пренебречь. Что касается той части, которая составляет процент на капитал, ее определяют как «вознаграждение за воздержание капиталиста, который сберег капитал». Вот как их определяют — и ту и другую части — под названием прибыли (profit). Здесь я снова заимствую изложение английской доктрины у Дж.С.Милля.
367. Опираясь на теорию ренты Рикардо, начинают с установления того факта (или, по крайней мере, устанавливают его потом), что первоначальные затраты (авансы) капитала состоят, в конечном счете, в заработной плате, или что рента не входит в состав издержек производства сельскохозяйственных продуктов.
«Я обещал доказать, — говорит Милль, — в соответствующем месте, что такое предположение допустимо и что рента действительно не образует какой-либо части издержек производства или предварительных затрат капиталиста. Теперь очевидны основания, на которых было сделано это утверждение. Действительно, все фермеры-арендаторы и многие другие категории производителей платят ренту. Но теперь нам понятно, что любой человек, обрабатывающий землю, платя за нее ренту, получает взамен этой ренты орудие, по силе своей превосходящее другие орудия того же рода, за которые рента не платится. Превосходство этого орудия находится в прямой и точной пропорции к размерам ренты, уплачиваемой за пользование им. Если бы у весьма немногих людей были паровые машины, мощность которых превосходила бы мощность всех прочих существующих паровых машин, но количество их вследствие физических законов было бы ограниченно и не удовлетворяло бы имеющийся на эти машины спрос, то ренту, которую промышленник охотно платил бы за пользование одной из таких паровых машин, нельзя было бы рассматривать как увеличение в его расходах на производство. Потому что, пользуясь этой машиной, промышленник сэкономил бы на других издержках эквивалент той суммы, в которую обошлось ему пользование этой машиной, без нее он не смог бы выполнять такой объем работы иначе, как ценой дополнительных затрат, равных величине ренты. То же самое справедливо и в отношении земли. Действительными издержками производства являются те издержки, которые приходится нести при возделывании самых скверных земель или при использовании капитала в наименее благоприятных обстоятельствах. Такие земли или такой капитал, как мы видели, не приносят ренты; но издержки, с которыми связано ведение хозяйства в наименее благоприятных условиях, являются причиной, в силу которой все прочие земли или остальной используемый в сельском хозяйстве капитал подчинены эквивалентным расходам в форме ренты. Всякий, кто платит ренту, получает за нее полную стоимость в виде дополнительных преимуществ, и уплачиваемая им рента не ставит его в положение худшее, чем положение тех его собратьев по производству, которые не платят ренту, но располагают орудием меньшей эффективности; рента всего лишь уравнивает их положение»*****.
Поскольку арендная плата изымается, таким образом, из издержек производства, то в этих издержках — независимо от процента — остается только заработная плата, норма которой, согласно английской школе, определяется соотношением между капиталом и численностью населения. Отсюда легко определить процент (или, как говорят англичане, прибыль — profit, присоединяя к собственно проценту прибыль — benefice — предприятия).
«Таким образом, — заключает Милль, — допустим, что капиталист несет все предварительные затраты и получает весь продукт. Его прибыль составляет положительная разница между произведенным продуктом и предварительными затратами на производство этого продукта; норма прибыли капиталиста есть отношение между этой положительной разницей и общей суммой предварительных затрат»******.
Такова, в кратком изложении, английская теория определения цен на производительные услуги. Капиталисты — это предприниматели; они откупаются от земельных собственников, передавая им в форме арендной платы избыток продуктов, полученный благодаря более высокому качеству их земель; они откупаются от работников, распределяя среди них в форме заработной платы оборотный фонд рабочей силы; и они остаются хозяевами продукции. То, что им остается за вычетом всех издержек представляет одновременно процент на капитал и прибыль (benefice) их предприятия: это — прибыль (profit). Нам остается еще обсудить эту теорию математически, чтобы признать, в какой мере она иллюзорна.
368. Пусть Р — полная цена продукции предприятия; пусть S, I, F — суммы заработной платы, процента, арендной платы, выплаченные предпринимателем в ходе производства в качестве цены услуг личных способностей, капиталов, земель. Напомним здесь, что — согласно английской школе — продажная цена продуктов определяется их издержками производства, т.е. равна их себестоимости в производительных услугах; тем самым имеем уравнение
Итак, P определено; остается только определить S, I, F. И действительно, если именно цена производительных услуг определяет цену продуктов, а не цена продуктов определяет цену производительных услуг, то следует нам сказать, чем же определяется цена производительных услуг. Вот почему английские экономисты и предпринимают попытку это сделать. С этой целью они выдвигают нам теорию ренты, согласно которой рента не включается в издержки производства, что меняет вышеприведенное уравнение на следующее:
После чего они определяют S непосредственно с помощью теории заработной платы. Затем, наконец, они говорят нам, что «сумма процента или прибылей есть разница, существующая между полной ценой продуктов и себестоимостью в заработной плате», т. е. то, что эта сумма определяется уравнением
Но здесь становится очевидным, что это определение им не удается; ибо нельзя, с одной стороны, определять член P посредством члена I, а, с другой, определять член I с помощью члена P. В нормальной математике нельзя использовать одно уравнение для определения двух неизвестных. И это мы говорим со всеми оговорками в отношении того, каким образом английская школа устраняет ренту из издержек производства и производит определение заработной платы.
369. Вот, однако, где находится еще политическая экономия в плане определения цен производительных услуг. В своем «Трактате политической экономии», глава V, книга I, Ж.-Б. Сэй говорил:
«Ремесленный человек может одолжить свое ремесло тому?, кто владеет только капиталом и земельным фондом.
Владелец капитала может одолжить его тому, кто имеет только земельный фонд и ремесло.
Собственник земельного фонда может одолжить его тому?, кто владеет только ремеслом и капиталом.
Допустим, что отдаются в долг ремесло, капитал или земельный фонд; поскольку эти вещи участвуют в создании стоимости, их пользование также имеет стоимость и обычно оплачивается.
Оплата отдаваемого в долг ремесла называется заработной платой.
Оплата отдаваемого в долг капитала называется процентом.
Оплата отдаваемого в долг земельного фонда называется рентой или арендной платой.»
Здесь содержалась довольно четкая и точная концепция соединения трех производительных услуг в функционировании производства. Принятые названия хороши, вот почему мы их воспроизвели. Но оставалось, однако, заполнить важные пробелы. Во-первых, Ж.-Б. Сэй не понял собственной роли предпринимателя: в его теории этот персонаж отсутствует. Во-вторых, Сэй недостаточно четко объясняет, цену каких услуг представляют собой заработная плата, процент и рента; и его теория не указывает, как и теория физиократов, как определяется цена. Здесь необходимо было ввести верную теорию стоимости и механизма обмена, хорошую теорию капитала и дохода и механизма производства, категорию предпринимателя и категорию рынка продуктов и услуг; но французская экономическая школа не сделала за последние пятьдесят лет ни одного шага в этом направлении; она не создала никакой доктрины чистой политической экономии; до сих пор ей не известно, как определяются процент, заработная плата и арендная плата.
Вот доказательство этого незнания; я заимствую его из работы П.А. Бутрона, озаглавленной «Теория земельной ренты», отмеченной Академией моральных и политических наук. Автор начинает с утверждения (намеренного), что продажная цена продуктов определяется их себестоимостью. Затем он определяет ренту как «избыток продажной цены продуктов над их себестоимостью в заработной плате и проценте». А если бы речь шла о том, чтобы дать теорию заработной платы, то он, разумеется, определил бы ее как «избыток продажной цены продуктов над их себестоимостью в проценте и арендной плате». А если бы Академия поставила на конкурс теорию процента, то нет сомнения, что он выиграл бы премию, определяя его (процент) как «избыток продажной цены продуктов над их себестоимостью в арендной плате и заработной плате».
370. Вместо этих несостоятельных систем мы предлагаем систему, включающую в качестве трех основных элементов изложение механизма свободной конкуренции в области обмена (действительные предложение и спрос; повышение, понижение цен, текущая равновесная цена), представленное в разделах II и III; изложение механизма свободной конкуренции в области производства (земля и рента, люди и работы, собственно капиталы и прибыли; земельные собственники, работники, капиталисты; предприниматели; прибыль (benefice), убыток, равенство продажной цены и себестоимости), представленное в разделе IV, и изложение механизма свободной конкуренции в области капитализации и кредита (новые собственно капиталы, избыток дохода над потреблением; соотношение между совокупным чистым доходом новых капиталов и совокупным избытком дохода над потреблением), представленное в разделе V. Благодаря этим фундаментальным концепциям, мы имеем: 1) рынок услуг, на котором земельными собственниками, работниками и капиталистами предлагаются через механизм торга (сбавляя цены) ренты за земли, работы людей и собственно капиталы и на котором на них через механизм торга (набавляя в цене) предъявляется спрос со стороны предпринимателей-производителей и земельных собственников, работников и капиталистов — потребителей; 2) рынок продуктов, на котором потребляемые продукты предлагаются через механизм торга (сбавляя цены) предпринимателями и спрашиваются (через механизм торга, набавляя цены) земельными собственниками, работниками и капиталистами; и 3) рынок капиталов, на котором новые собственно капиталы предлагаются через механизм торга (сбавляя цены) предпринимателями и спрашиваются (через набавки в цене) капиталистами — создателями сбережений. Отсюда мы также имеем: 1) цены услуг, или арендную плату, заработную плату и процент; 2) цены продуктов; 3) норму чистого дохода и, следовательно, цены земельных, личных и движимых капиталов. Спрос на услуги и предложение потребляемых продуктов и новых капиталов определяются — для предпринимателей — учетом прибыли, которую можно получить, или убытка, которого следует избежать. Предложение услуг и спрос на потребляемые продукты и новые капиталы определяется — для земельных собственников, работников и капиталистов — учетом максимального удовлетворения потребностей.
Кое-кто, может быть, спросит меня, как это уже было, разве необходимо, даже более вредно, нежели полезно, представлять в математической форме доктрину, которая может показаться достаточно простой и ясной. Мой ответ на этот вопрос будет следующим.
Заявлять теорию — это одно, доказывать ее — это другое. Мне известно, что в области политической экономии каждый день дают и получают так называемые доказательства, являющиеся не чем иным, как пустыми утверждениями. Но именно поэтому я думаю, что политическая экономия будет наукой только тогда, когда она заставит себя доказывать то, что до этого дня она просто бездоказательно утверждала. Но чтобы доказать, что цены товаров, которые являются количествами, а именно количествами в денежном товаре, которые могут обмениваться на эти товары, являются действительно результатом тех или иных данных или условий, то совершенно необходимо, на мой взгляд: 1) исходя из этих данных или условий, сформулировать систему уравнений, число которых было бы строго равно числу неизвестных, а искомыми величинами были бы корни; 2) установить, что взаимосвязь реальных явлений вполне составляет эмпирическое решение этой системы уравнений. Именно это я и сделал в том, что касается последовательно обмена, производства и капитализации. И использование языка и метода математики позволило мне доказать не только законы установления текущих равновесных цен, но и, кроме того, законы изменения этих цен, проанализировать факт — а тем самым и обосновать принцип — свободной конкуренции. Конечно, изложение системы и ее обоснование логическим путем — это разные вещи, которые, хотя они и объединены в моей работе, могут быть, в крайнем случае, отделены одна от другой. Я никоим образом не возражаю против того, чтобы те из моих читателей, кто является экономистом, не будучи математиком, оставили в стороне вторую из этих двух частей, дабы использовать к своей пользе исключительно первую. Немногие из нас в состоянии прочитать «Математические принципы естественной философии» Ньютона или «Небесную механику» Лапласа; и однако мы все, полагаясь на мнение компетентных людей, принимаем то описание мира астрономических фактов, которое дано в соответствии с принципом всемирного тяготения. Почему же нельзя принять таким же образом описание мира экономических фактов в соответствии с принципом свободной конкуренции? Ничто, следовательно, не мешает тому, чтобы оставить, таким образом, в стороне доказательство системы, как только оно дано, и сохранить только выводы для ее использования при изучении вопросов прикладной политической экономии или практической политической экономии; что касается меня, то я обязан был дать и то и другое, чтобы сделать набросок, как я того и хотел, действительно научной теории общественного богатства.
Примечания
* Дж. С. Милль. Основы.., т. 1, с. 181.
** Дж. С. Милль. Основы.., т. 2, с. 41-42.
*** Дж. С. Милль. Основы.., т. 1, с. 181.
**** Дж.С.Милль. Основы.., т. 2. с. 41-42.
***** Дж. С. Милль. Основы.., том II, кн. II, гл. XVI, § 6, с. 167-168.
****** Дж. С. Милль. Основы.., том II, кн. II, гл. XV, § 6 (в оригинале — § 5), с. 145.